С предгорных ущелий свинцовый туман
Курчавясь ползет на равнину.
И месяц, как желтый монгольский фирман
Нырнул в темноту, как в лощину.
Туман наползает - вставай, Зелимхан,
Расправь свою гордую спину.

За хутором глухо тревожится лес,
Волнуется, машет ветвями.
Все кончено, брат! эпопея чудес
Закончится вдовьими снами.
Сто тысяч тебя прикрывало завес,
Туманами и облаками.

С предгорных ущелий все ближе туман
И тонет отчизна в тумане.
Года обнулили святой талисман
И надписи на талисмане.
И вял, и недвижим лежит Зелимхан
На низком, корявом топчане.

Лежит он, как будто застывший в веках
С усталым и сумрачным взглядом,
С янтарными четками в бледных руках
С винтовкой пристрелянной рядом.
И все отражается в темных глазах
И меркнет усталости ядом

Жизнь, тоже не глупость, и тоже – стезя,
Ее не проходят в бахилах.
Где братья твои? Где враги и друзья?
Лежат в охладевших могилах.
А бусинки четок меж пальцев скользят,
Ты их увеличить не в силах.

Качаются тени и время летит
И вечность на корточках рядом сидит.

А. Тугузов

abrek.org